Вниманию любителей местной истории предлагается короткий отрывок из автобиографического очерка Надежды Алексеевны Семеновой (по мужу Неведомская, сцен. псевд. Дюнор или Динар). Надежда Алексеевна приходилась старшей дочерью участнику войны 1812 г., сенатору Алексею Васильевичу Семенову. Мать Алексея Васильевича, надворная советница Наталия Федоровна Семенова, скончалась задолго до рождения внучки. Но роль заботливой бабушки участливо взяла на себя двоюродная сестра главы семейства Варвара Александровна Наумова, которая постоянно проживала в Голубино — подмосковном имении Семеновых. О ней и пойдет речь ниже. Это единственное письменное свидетельство о В. А. Наумовой, тем оно и уникально. По всей видимости, В. А. Наумова находилась в родстве с вотчинниками земель усадьбы «Кузьминское», однако характер родственных связей пока не ясен.
Неведомская-Дюнор
Из Ставрополя отец мой был назначен губернатором в Вильну, родители отправились сначала в Петербург, а нас завезли в подмосковную деревню Голубино.
Там жила одиноко старая тетя Варвара Александровна Наумова, двоюродная сестра отца, тип старосветской помещицы. Она была совершенно особенного характера. Рассказывала, как была несчастна в молодости и не любима в своем родительском доме, как ее сестер вывозили в светское общество, а ее заставляли шить им наряды, она же сама находилась в полном пренебрежении, что очень подействовало на ее характер. Она постоянно желала смерти, все приготовила и показывала, в чем должны ее хоронить, никакие похороны не могла видеть равнодушно, жалея, что не ее хоронят. Кушала очень мало, носила в кармане разную сырую крупу, которую жевала, для подкрепления сил; но это не помешало ей жить до глубокой старости и наконец так свыклась со своей жизнью, что, когда силы ей изменили, она продала платье, назначенное для похорон, и не хотела умирать. Мне это рассказывала моя младшая сестра, к которой она приезжала гостить в Москву, когда уже с трудом могла ходить. Тетя была очень богомольна, в деревенском доме была большая образная комната, где постоянно горели лампады. Это было священное место, куда мы входили только, чтобы молиться. Вследствие скудной пищи, тетя впадала в галлюцинацию и рассказывала, как чувствовала прикосновение своего мертвого брата, что с ним общалась, и наконец она предвещала факты, которые сбывались.
Мы в детстве очень ее любили, она нас баловала, угощала разными сладостями и очень берегла в отсутствие родителей.
Нас было шесть человек братьев и сестер, я – восмилетняя, старшая, распевала на все лады; посещали мы с тетей наших крестьян, я помню, как раз пришли в гости к нашему старосте. Сидя на ларе, я запела во весь голос: «Возле речки, возле мосту», да так сильно, что по всей деревне раздавался мой голос. Варвара Александровна пришла в восторг и сказала: «эта со временем будет удивлять своим голосом».
Рукопись в РГАЛИ, ф. 811, оп. 1, ед. хр. № 1
Это не единственное упоминание о Варваре Александровне Наумовой.
Единственное известное на 2012 год воспоминание современника, да еще и родственника. Что касается Любимова, так он Варвару Александровну в глаза… Подробнее »